Читаю-читаю, со всем вроде согласна и вдруг - "гордон" С этим-то именем что не так? 

По моему разумению, ни прогресса, ни эволюции человека не существует. Прогресс общества? Да, пожалуй... от части мракобесия мы-таки избавились. Не знаю, правда, насколько это необратимо.))

Изменения языка (и "новояз") достойны отдельной темы. В этом вопросе мои взгляды весьма либеральны. Слэнг - расцветка языка, меняется от погоды и времени года.)) Нельзя проявления слэнга в обычной речи считать необратимыми изменениями языка.

Вы уж меня простите, но я опять со своим любимым романом Стругацких "Град обреченный".)))
Там в конце романа один герой философствует на тему самой главной цели человечества, и обосновывает свой вывод о том, что эта цель - есть построение храма культуры.

=======================

Цитата длинная, можно не читать (хотя для меня этот кусок романа - как музыка):

А  Изя  все  разглагольствовал  там  насчет  здания
культуры...
     ...Все  прочее  --  это  только строительные леса  у  стен
храма,  говорил  он. Все лучшее, что придумало человечество  за
сто  тысяч  лет,  все  главное,  что  оно  поняло   и  до  чего
додумалось, идет на этот храм. Через тысячелетия своей истории,
воюя,  голодая,   впадая   в   рабство   и   восставая,  жря  и
совокупляясь, несет  человечество,  само об этом по подозревая,
этот храм на мутном гребне  своей  волны.  Случается, оно вдруг
замечает  на  себе  этот  храм,  спохватывается  и  тогда  либо
принимается разносить  этот  храм по кирпичикам, либо судорожно
поклоняться ему, либо строить другой храм,  по  соседству  и  в
поношение, но никогда оно толком не понимает, с чем имеет дело,
и, отчаявшись как-то применить храм тем или иным манером, очень
скоро отвлекается  на  свои,  так  называемые  насущные  нужды:
начинает что-нибудь  уже  тридцать  три  раза  деленное  делить
заново, кого-нибудь  распинать,  кого-нибудь  превозносить -- а
храм  знай  себе  все  растет  и  растет  из  века  в  век,  из
тысячелетия в тысячелетие, и ни разрушить  его, ни окончательно
унизить невозможно...  Самое  забавное, говорил Изя, что каждый
кирпичик  этого  храма,  каждая  вечная  книга,  каждая  вечная
мелодия, каждый  неповторимый архитектурный силуэт несут в себе
спрессованный опыт этого самого человечества, мысли его и мысли
о  нем,  идеи о целях и противоречиях  его  существования;  что
каким бы он  ни казался отдельным от всех сиюминутных интересов
этого  стада самоедных  свиней,  он, в то  же  время и  всегда,
неотделим от этого стада и немыслим без него...  И еще забавно,
говорил  Изя,  что  храм  этот  никто,  собственно,  не  строит
сознательно.  Его  нельзя спланировать заранее на бумаге или  в
некоем гениальном  мозгу,  он  растет  сам  собою,  безошибочно
вбирая в себя все лучшее, что порождает человеческая история...
Ты, может быть, думаешь, спрашивал  Изя  язвительно,  что  сами
непосредственные строители  этого  храма -- не свиньи? Господи,
да еще какие свиньи иногда! Вор  и  подлец  Бенвенуто  Челлини,
беспробудный пьяница Хемингуэй, педераст Чайковский, шизофреник
и  черносотенец  Достоевский,  домушник  и  висельник   Франсуа
Вийон... Господи, да порядочные люди среди них скорее редкость!
Но они, как  коралловые полипы, не  ведают, что творят.  И  все
человечество  --   так   же.   Поколение  за  поколением  жрут,
наслаждаются, хищничают,  убивают,  дохнут  --  ан, глядишь, --
целый коралловый атолл вырос, да  какой  прекрасный!  Да  какой
прочный!..  Ну  ладно,  сказал  ему   Андрей.   Ну   --   храм.
Единственная непреходящая ценность.  Ладно.  А мы все тогда при
чем? Я-то тогда здесь при чем?..
....
--  Ничего,  ничего, -- проворчал Изя. --  Дурак  --  тоже
существо разумное. Сам не  поймет  -- другим расскажет... -- Он
вдруг  оживился.  --  Возьми,  например,  мифы!  Как  известно,
дураков -- подавляющее  большинство,  а это значит, что всякому
интересному событию  свидетелем был, как правило, именно дурак.
Зрю: миф  есть  описание  действительного  события в восприятии
дурака и в обработке поэта. А?!
.....
А  чего же ты мне голову  забиваешь  своим  храмом,
сказал Андрей, храм-то твой здесь при  чем?..  Очень  даже  при
чем, с удовольствием, словно только того и ждал, парировал Изя,
храм, дорогой ты мой Андрюшечка, это не только вечные книги, не
только вечная музыка. Этак у нас  получится,  что  храм  начали
строить только  после  Гуттенберга  или,  как  вас учили, после
Ивана  Федорова.  Нет,   голубчик,   храм  строится  еще  и  из
поступков. Если угодно, храм поступками цементируется, держится
ими, стоит на  них. С поступков все началось. Сначала поступок,
потом  --  легенда,  а  уже  только  потом  --  все  остальное.
Натурально, имеется  в виду поступок необыкновенный, не лезущий
в рамки, необъяснимый, если угодно. Вот  ведь  с  чего  храм-то
начинался  --  с  нетривиального  поступка!..  С  героического,
короче  говоря,  заметил Андрей,  презрительно  усмехаясь.  Ну,
пусть так, пусть с героического, снисходительно согласился Изя.
То есть ты  у нас получаешься  герой, сказал Андрей,  в  герои,
значит,  рвешься.  Синдбад-Мореход  и  могучий  Улисс...  А  ты
дурачок, сказал  Изя.  Ласково  сказал,  без  всякого намерения
оскорбить. Уверяю тебя, дружок, что Улисс не рвался в герои. Он
просто был героем -- натура у него была такая, не мог он иначе.
Ты вот не можешь говно есть  -- тошнит, а ему тошно было сидеть
царьком в занюханной своей Итаке. Я ведь вижу,  ты меня жалеешь
-- маньяк, мол, психованный...  Вижу,  вижу. А тебе жалеть меня
не надо. Тебе завидовать мне надо. Потому что я знаю совершенно
точно: что храм строится, что ничего серьезного, кроме этого, в
истории не происходит, что в жизни у меня только одна задача --
храм этот оберегать и богатства его приумножать. Я, конечно, не
Гомер  и  не  Пушкин -- кирпич в стену мне не заложить. Но я --
Кацман!  И  храм  этот -- во мне, а значит, и я -- часть храма,
значит,  с  моим осознанием себя храм увеличился  еще  на  одну
человеческую душу. И это уже прекрасно. Пусть я  даже ни крошки
не вложу в стену... Хотя я,  конечно,  постараюсь  вложить,  уж
будь уверен. Это будет наверняка очень маленькая крупинка, хуже
того -- крупинка эта со временем, может быть, просто отвалится,
не пригодится для храма, но в  любом случае я знаю: храм во мне
был  и  был крепок и мною  тоже...  Ничего я этого не  понимаю,
сказал Андрей. Путано излагаешь. Религия какая-то: храм, дух...
Ну еще бы, сказал Изя, раз это не бутылка водки и не полуторный
матрас, значит, это обязательно религия. Что ты ерепенишься? Ты
же сам мне все уши прогундел, что потерял вот почву под ногами,
что висишь  в  безвоздушном  пространстве... Правильно, висишь.
Так и должно было с тобой  случиться.  Со  всяким  мало-мальски
мыслящим человеком это в конце концов, случается... Так вот я и
даю тебе почву.  Самую твердую, какая только может быть. Хочешь
-- становись обеими  ногами,  не хочешь -- иди  к  херам! Но уж
тогда не гунди!..  Ты мне не почву подсовываешь, сказал Андрей,
ты мне облако какое-то бесформенное подсовываешь! Ну ладно. Ну,
пусть я все понял про твой  храм. Только мне-то что от этого? В
строители твоего  храма я не гожусь  -- тоже, прямо  скажем, не
Гомер... Но  у тебя-то храм хоть в  душе есть,  ты без него  не
можешь -- я же  вижу, как ты по миру бегаешь, что  твой молодой
щенок,  ко  всему  жадно  принюхиваешься, что ни  попадется  --
облизываешь или пробуешь на зуб! Я вот вижу, как ты читаешь. Ты
можешь двадцать четыре  часа в сутки читать... и, между прочим,
все при этом запоминаешь... А я ничего этого не могу. Читать --
люблю, но в  меру все-таки. Музыку слушать -- пожалуйста. Очень
люблю слушать музыку.  Но тоже не  двадцать же четыре  часа!  И
память у меня  самая  обыкновенная --  не  могу я ее  обогатить
всеми сокровищами, которые накопило  человечество...  Даже если
бы я только этим и занимался -- все равно не могу. В одно ухо у
меня залетает, из другого выскакивает.  Так  что  мне теперь от
твоего храма?.. Ну  правильно, ну верно,  сказал Изя. Я  же  не
спорю. Храм -- это же не всякому дано... Я же не спорю, что это
достояние  меньшинства,  дело  натуры  человеческой...  Но   ты
послушай. Я тебе сейчас расскажу, как мне это представляется. У
храма  есть,  Изя принялся загибать пальцы, строители. Это  те,
кто его возводит.  Затем, скажем, м-м-м... тьфу, черт, слово не
подберу, лезет все религиозная терминология... Ну ладно, пускай
-- жрецы. Это те, кто носит  его в себе. Те, через души которых
он растет и в душах которых существует... И есть потребители --
те, кто, так сказать, вкушает от него... Так вот Пушкин  -- это
строитель. Я -- это жрец. А ты -- потребитель... И  не кривись,
дурак! Это  же очень здорово!  Ведь храм без потребителя был бы
вообще лишен человеческого смысла. Ты, балда, подумай, как тебе
повезло! Ведь это же  нужны  годы и годы специальной обработки,
промывания   мозгов,  хитроумнейшие   системы   обмана,   чтобы
подвигнуть тебя,  потребителя,  на  разрушение  храма...  А  уж
такого, каким ты  стал теперь, и  вообще нельзя на  такое  дело
толкнуть, разве что под угрозой смерти!.. Ты подумай, сундук ты
с  клопами,  ведь  такие,  как  ты,  -- это  же  тоже  малейшее
меньшинство! Большинству ведь только мигни, разреши только -- с
гиком пойдут крушить  ломами,  факелами пойдут жечь... было уже
такое, неоднократно было! И будет, наверное, еще не раз!.. А ты
жалуешься! Да ведь если вообще можно поставить вопрос: для чего
храм? -- ответ будет один-единственный: для тебя!..

==============

Поскольку я прониклась этой идеей Стругацких, то, соответственно, именно под таким углом зрения, существуют и развитие и прогресс общества.

По поводу личных прелестей светочей культуры спорить не буду, для меня важней всего их творческое наследие, а биографии - так, прикладное, которое каждый может оценивать как хочет, меня не задевает.)) Вот когда некоторые нынешние борзописцы говорят: "Пушкин - бездарь", или, как другая мадам - "Пушкин - не русский, а лишь русскоязычный поэт", меня это задевает. А если скажут "Пушкин - альфонс", мне почти наплевать.

По поводу романа Стругацких - не согласна с "обреченностью на ненависть" главного героя. В том и фишка, что из этого града можно оказалось вырваться - что Изя и сделал, а Андрей - не смог вырасти из своей ненависти. Хотя уже был очень близок...

Правильно, и по этой теории, строителей - единицы. Но каждый является основанием для Храма, в качестве единицы человечества.

Это как выборы органов власти.))) Голос каждого отдельного человека не является значительным (если он не пиарщик на выборах или не сам кандидат), но именно в силу того, что человек является гражданином страны, он является и фундаментом для выборной системы органов власти этой страны. И это даже в том случае, если он не ходит голосовать, или вообще благим матом кроет конкретного кандидата или всю систему выборов.)

Ло, а когда его было много?

Деньги создавались повсеместно, как всеобщий эквивалент. Значит, их появление и наличие - одна из основ существования общества. Даже не представляю, что можно другое придумать.
"Уважаемый слесарь, почините мне кран, и я подарю вам сладкий поцелуй?" 

Уже давно брошено, но только падает оно на каменистую почву.)

"Деньги тем всего подлее и ненавистнее, что они даже таланты дают" (с) - вот не помню, Толстой или Достоевский, но помню что из школьной программы.)

У нас на территории древней Русии первой валютой были шкурки, а потом хвостики куниц - "куны". Появление эквивалента для торговли (т.е. денег) - это объективная необходимость.

А за искусство есть награды, которые для творческих людей дороже денег - любовь и почитание "потребителей", существуют также призы и награды, символизирующие заслуги и достижения.
Статуэтка "Оскар" имеет гораздо большую ценность для получивших её от киноакадемиков, чем её реальная номинальная стоимость как вещи. В то же время для других кто не получил её официально, как просто вещь, она ничего почти не стоит.