Имя демона. «О трёхэтажных конструкциях» народного языка
А свидетельствует история о том, что мат, оказывается, и не такой уж нам родной, как принято сегодня считать.

Бранные слова, это не что иное, как имена демонов, с которыми в незапамятные времена по различным поводам «общались» наши языческие предки! Все слова русского мата имеют то же самое демоническое происхождение.

Далёкие предки произносили имена демонов с одной из двух целей: либо ублажить (принося при этом кровавые жертвы), либо напугать. В последнем случае к имени демона присоединялись другие бранные слова, поскольку целью человека, стремящегося отпугнуть его, было доказать демону, что по степени непотребства он ему способен дать сто очков вперёд и знается с нечистью посильнее и похуже него.

А что делает большинство современных людей? Они матерятся с ближними, порой самыми близкими людьми, или призывают древних демонов просто так, для красного словца. И между прочим с тем же результатом, что и пращуры, которые взывали ко Злу, чтобы наказать кого-то за серьёзные проступки, – призывают это Зло себе на голову изо дня в день, из года в год. В итоге получаем вначале неприятности мелкие, потом всё более крупные: со здоровьем, детьми, любимыми, наконец, просто попадаем в полосу хронического невезения…

Многие полагают, что мат – глубоко русская традиция. На самом деле сквернословие на Руси примерно до середины XIX века не только не было распространено даже в деревнях, но и очень долго являлось уголовно наказуемым! Ещё при царях Михаиле Фёдоровиче и Алексее Михайловиче на Руси выматерившегося человека подвергали публичной порке. А народная мудрость утверждала и утверждает, что в семье сквернослова нет мира, а сама склонность к матерщине всегда сопровождается и другими пороками – начиная алкоголизмом и кончая всевозможными формами бытовой агрессии. Доказывать эту мысль не надо – достаточно оглядеться по сторонам. Подобная точка зрения сформировалась, укрепилась и долгое время существовала в виде традиции, в течении первых десятилетий после Крещения Руси и, следовательно, связана с церковью.

Вопрос лишь в том, что люди ожидают от слов.

Если допустить, что слова могут изменять мир, не стоит их высказывать так легко, – ведь придётся отвечать за каждое действие вылетевшего слова. Если слова имеют силу действия («магия слов»), можно превратить человека словом в свинью. Впрочем, и в обыденной жизни, сея брань и рождая обиду, бранчливый способствует освинению мира. Некоторые же формы брани прямо построены на ожидании эффекта от сказанных слов.

По существу, такая брань представляет собой магические формулы, предназначенные творить зло. Их структура включает в себя обращение к человеку и пожелание несчастий, которые должны с ним случиться.

Когда эти формулы возникли, люди верили в их силу, поэтому, скорее всего, немногие пользовались ими. Тот, кто прибегал к ним часто, был колдуном или ведьмой. Если же такую формулу («заклинание») произносил обычный человек, то это было вызвано тем, что выходит за пределы обыденной жизни, и поэтому неудивительно, что от такого события ждали последствий, способных потрясти мир или хотя бы перевернуть жизнь и погубить ненавистного человека.

Вкладывающий в проклятие свою душу этим делал её причастным злу, которое пророчил другому. Эта сторона проклятия, хорошо осознаваемая нашими предками, делала его особенно страшным. Проклиная, человек как бы подводил под своей жизнью черту, отдавая всё своё будущее той тёмной силе, которая взамен должна была сокрушить врага. Две жизни приносились на алтарь мести, человек срывался в бездну и увлекал в неё другого.

Сегодня острота переживания проклятия утрачена. Люди готовы призывать друг на друга разверзшиеся небеса по малейшему поводу, не замечая мистического характера произносимых ими слов. Некоторые магические формулы потеряли адресность и даже содержание, осталось лишь выражение некой угрозы: «да чтоб тебя!», – говорит человек, споткнувшись о торчащую из земли проволоку, и не замечает, что оказался на пороге проклятья.

Матерщина по своей структуре подобна проклятью, она тоже – магическая словесная формула. Матерная брань наиболее оскорбительна, когда не скрывает этой своей природы, когда она адресна и действительно направлена против конкретного человека. Но чаще брань прячет своё лицо.

На первый взгляд в мате нет ничего магического. Матерщина, как определяют её словари, – это просто слова определённого содержания. То, что речь человека может быть густо усеяна ими, не представляет из себя никакой загадки. Подобным же образом в языке существуют многие слова-паразиты.

ну, и так далее. полная версия статьи
http://reiki-info.ru/articles/man_energ … essii.html